From Russia with Love (Russian Translation)
In this thoughtful and humorous account of the recent Britain First expedition to Moscow, Britain First campaigns officer (now Chairman) Timothy Burton gives an analytical insight into this otherwise extremely productive trip that ended in a draconian and tyrannical raid by SO15 Counter-Terrorism Command on three senior officers of the Britain First leadership. The English translation may be found here.
ИЗ РОССИИ С ЛЮБОВЬЮ
ТИМ бЕРТОН, АВТОР «ГОЛУБЯ НА КРЫЛЕ»
В этом вдумчивом и юмористическом отчете об их недавней экспедиции в Москву,участник кампании «Вначале Британия»(«ВБ»)Тимоти Бертон дает аналитическое представление об этой чрезвычайно продуктивной поездке...и её завершениижестким диктаторскимнаездом на трех старших членов руководстваВБоперотделоманти-террора SO15.
ГЛАВА 1: В САМОМ НАЧАЛЕ
Все начиналось так хорошо...
Мне бы написать эту фразу на моем надгробии как эпитафию, как дань памяти покойного комика Спайка Миллигана, кто перед тем, как завершить свой путь земной, глубокомысленно запечатлел на своем надгробии: «Говорил я вам, что болен».
Как руководитель предвыборной кампании политической организации «ВначалеБритания», я был включен в состав делегации в Россию чтобы, за трехдневный визит, помочь нашему лидеру Полу Голдингу и директору по связям Эшли Саймон ознакомитьнаших русских друзей сВБ.
Целью визита было наладить дружеские отношения, способствовать взаимному сотрудничеству и развитию международных отношений, а также познакомиться с русской кухней и культурой, с русской историей...и поделиться всем этим опытом с нашими активистами, членами и сторонниками.
Красная Площадь ночью - с Собором Василия Блаженного и могилой Ленина на заднем плане.
Я не летал на самолете более пятнадцати лет, поэтому с нетерпением ожидал, чтотехнологические достиженя сделают полет более расслабляющим и приятным, чем тот, который я пережил пятнадцать лет назад с Тенерифе.
В те времена условия полета были ужасны. Пара сотен потных отдыхающих, что возвращались в Бирмингеми Угольные края,теснились в длинной узкой трубе, напоминающей жестянку из-под сардин с крыльями.
Стюардессы были угрюмы и грубы, отказав даже в моей разумной просьбе о шумоподавляющих наушниках, чтобы заглушить звук визжащего ребенка в руках сидящей позади женщины.Даже откидывающееся сиденье было бесполезным, любая попытка откинуть его в более удобное положение была встречена «Ты нетогоэто – дохни-кадо еды", что, в переводе для жителей вне Угольного края было просьбой не нарушать статус-кво положения сиденья под угрозой нанесения тяжелого и болезненного хука в голову или,как говорят в Угольном краю, «че те насую».
После трех часов того, что иначе, чем физической и умственной пыткой не назовешь - клаустрофобически жесткого,неудобного положения сиденья в сочетании с непрерывным визгом,побуждающим те жемысли о детоубийстве что, скорее всего, повлияли на царя Ирода в библейские времена, чрезвычайно усталый, с болью в каждой косточке тела, , я высадился навстречу освежающей прохлале раннего сентябрьского утра в Бирмингеме.
Я не то, чтобы упал на колени и поцеловал асфальт, как это делал папа Иоанн Павел II... но тут же поклялся никогда больше не подниматься на борт самолета, если только это не будет делом государственной важности.
Если бы я только знал, что меня ждет!
ГЛАВА 2: БЕЗОПАСНОСТЬ В АЭРОПОРТУ
Пятнадцать лет спустя, мой полет в Россию действительно можноназвать делом государственной важности. Ведь он касался ВБ и ее неустанных усилий – которые я, конечно же, полностью поддерживаю – повернуть вспять упадок нашей некогда гордой нации. Поэтому я пересилил свое отвращение к полетам и оказался в терминале 4 аэропорта Хитроу вечером в воскресенье, 20 октября.
Лишь в последний момент я обнаружил, что бесценная бесплатная норма провоза багажа в двадцать два килограмма канула на свалку прошлого. Что вызвало у меня большое замешательство - я понял, что весь мой гардероб напоследующие три дня должен будет поместиться в чемодан, стандартных размеров немногим больше, чем корзина для покупок в супермаркете Сейнсбери.
В конце концов, я отложил почти все, что хотел взять с собой. Как только чемодан был заполнен предметами первой необходимости, я смогзакрыть молнию.Для этого потребовалосьнавалиться всем моим весом в шестнадцать стоунов на чемодан сверху и привело бы к двум вмятинам размером с колено, если бы не впечатляющая инженерия изготовленияаэролитового корпуса.
Основные предметы первой необходимости, конечно, должны были включать пару толстых перчаток, толстый шерстяной шарф и тяжелую шапку - ушанку – чтобы противостоять печально известному российскому климату. Мне было доподлинно известно, что поздняя осень в Москве, по крайней мере по сравнению с Бирмингемом, обещает быть необычайно холодной.Поэтому я, с присущей мне дальновидностью, решил заранее все спланировать.
-
Регистрация багажа была достаточно простой.Оба моих спутника, Пол и Эшли, были гораздо ближе знакомы с тонкостями современных международных путешествий, чем я. После того, как мы получили наши посадочные талоны, мы проследовали к стойке регистрации ручной клади.
Пол внимательно изучил мою ручную ношу. «У тебя ведь там нет ничего такого, чего не следовало бы...да?» сказал он.«В наши дни они очень озабочены безопасностью». Я открыл свой чемоданчик на стойке, и Пол с торжествующим видом набросился на меня. «Тюбик зубной пасты придется выбросить. И бутылкн апельсинового сока тебе придется выпить сейчас, если не хочешь, чтобы его выкинули».
«И этот флакон духов тоже придется вынуть. Это определенно не прокатит. Не поверишь, сколько джихади-смертников пытались протащить жидкую взрывчатку на борт самолета в пузырьке Issey Miyake Eau de Toilette Pour Homme».
Я был ошеломлен. Только не Иссей Миякэ! «Моя половина убьет меня, когда я вернусь домой. Это ее любимые духи»- сказал я.
Это было правдой. Иссей Миякэмне привезли в подарок на Рождество, и жена моментально положила на них глаз, а когда я отвернулся, наложила и руки. Не то чтобы у нее были особые мужские наклонности в других областях, но слабость к мужских духам – это есть.
Мои протестыне встретили никакого сочувствием, и Иссея Миякэ ценой сорок девять фунтов были бесцеремонно отправлены в удобно пододвинутую мусорную корзину. Без сомнения, чтобы быть позже выуженнымиуборщицами и проданными с приличной прибылью на черном рынке аэропорта.Уверен, на этом самом рынке можно заработать кучу денег, извлекая выброшенные лакомства из мусорных баков, расставленных вокруг зоны безопасности ручной клади.
Я мысленно пинал себя, когда мы проследовали к рентгеновской конвейерной ленте, поместили нашу ручную кладь в отдельные лотки и проследовали через сканер безопасности.
Пол и Эшли прошли достаточно легко, но, когда я ступил на коврик, машина нервновзвизгнула. Офицер службы безопасности обшарил мои карманы. «А это что такое?» - сказал он, "цепь для ротвейлера?’
‘Это мой брелок», - сказал я. «Хотя, честно говоря, он действительно выглядит как украшениедля лебединой шеи бойцовой собаки на стероидах. Так что не могу винить вас за замечание».
Офицер службы безопасности неодобрительно оглядел меня с ног до головы, однако, после быстрого обыска электронной палочкой,пропустил. Но только я собрался взять свой ручной багаж с конвейера по другую сторону рентгеновского аппарата, каквозник второй офицер службы безопасности.
«Не могли бы вы открыть это, сэр?» - спросил он, натягивая пару белых резиновых перчаток. Мне стало немного не по себе. Порывшись в моем чемодане, онизвлекскладную открывалку для бутылок соштопором, о которой я совершенно забыл.
У меня упало сердце. Моя поездка в Россию грозила вот-вот закончиться, даже не начавшись.Наверное, мне придется провести ночь в камере, прежде чем предстать перед судом на следующий день. В конце концов, попытка пронести потерциальное оружие на борт самолета является серьезным преступлениемю Нужно лишь вспомнитьжуткое заключение романа «Девушка в поезде», чтобы оценить, какие увечья может нанести скромный штопор человеческой плоти в руках злоумышленника.
Но второй офицер охраны, очевидно, не читал «Девушку в поезде», потому что бросил на складной штопор беглый взгляд, прежде чем вернуть его мне. «Счастливого пути, сэр».
Я повернулся к Полу и Эшли, которые чуть не падали на пол от смеха. «Похоже, уВП появился собственный террорист, - сказал Пол. - О чем ты только думал?»
Вот как на самом деле выглядела Красная площадь в октябре. Нигде ни следа снега.
Пристыженныйдолжным образом, я снова упаковал свой ручной багаж, с некоторым трудом закрыл крышку чемодана-поскольку вся одежда в нем была теперь в некотором беспорядке – и направился к паспортному контролю. Девушка за стойкой паспортного контроля лишь мельком взглянула на мои документы, прежде чем пропустить меня.
Но когда я отошел от стойки, накачанный чиновник в штатском встал у меня на пути.Он протянул руку за моим паспортом. «Как долго вы собираетесь пробыть в России?»- спросил он официально. –«Три дня? И какова же цель вашего визита?»Я удивился - мне никогда раньше не задавали таких вопросов в аэропорту, и уже собирался удовлетворить любопытство инквизитора в штатском ответом«осмотр достопримечательностей», как вдруг вспомнил, что у меня деловая виза, а не туристическая.
К счастью, у Пола все было под контролем. Он вмешался в допрос: «Нас пригласили посетить Российский Парламент. Все это есть в визовых документах»,
Но любопытный тип в штатском не собирался сдаваться. «Я спрашиваю этого джентльмена, сэр, и хочу, чтобы он ответил на мои вопросы». Повернувшись ко мне, он спросил: «Что это за политическую партиюпригласили в Российский парламент?»
Я нестал лгать, так как чувствовал, что он уже знал ответ. «Вначале Британия» - сказал я, и он небрежно кивнул мне, давая понять, что разговор окончен.
Пол тоже был допрошен другим чиновником.Когда мы шли по туннелю, соединяющему выход из аэропорта с дверью самолета, он повернулся ко мне и сказал: "Знаешь, кто это? Отдел по борьбе с терроризмом СО15. Слава Богу, они не видели твоего штопора..»
ГЛАВА 3: вперед!
В конце концов, мы устроились в наших эконом-креслах, пройдя через салон первого класса самолета, где несколько явно состоятельных бизнесменов уже опрокидывали бесплатные стаканы водки и вина, как будто ине будет завтра...
Я воспрянул духом. Что может оживить трехчасовой полет лучше, чем немного пьяного воздушного безобразия – а я видел, что у нас не предвидится массы развлечений в полете, вроде фильмов или чего-то еще.
Каждое сиденье было снабжено собственным одеялом, чтобы пассажирамбыло во чтозавернуться. Экипаж этого самолета Аэрофлота явно готовил нас к суровымроссийским условиям и арктическим температурам, которые, вероятно, встретят нас натом конце полета. Вдумчивый штришок.
Самолет вылетел с опозданием на сорок пять минут, и я воспользовался этим временем, чтобы осмотреться вокруг. Рейс был переполнен - около двухсот пассажиров летели из Лондона в Москву.Пассажиры, судя по внешнему виду, прибыли из самых разных мест. Это и неудивительно - Россия является самой большой страной в мире по площади. Она охватывает одну восьмую часть обитаемой суши Земли, простирается от Восточной Европы до Северной Азии и является домом для почти 150 миллионов человек.
Все стюардессы были потрясающе красивы. Есть что-то чертовски привлекательное в русских женщинах. Похоже, их аура выходит далеко за рамки простой физической привлекательности, и хотя во всем мире стюардесс отбирают за красоту, эти,насколько я мог судить,были сливками российского воздушного пространства.
Эшли фото-бомбит Пола , когда он пытается сделать селфи.
Я взглянул на бейджик моей стюардессы – Екатерина. Она одарила меня приветливой улыбкой. «Пристегните, пожалуйста, ремень безопасности. Мы скоро взлетим». Сделав, как мне было велено, я стал смотреть в окно, как самолет выруливал к началу взлетной полосы.
Странно, но я помню из предыдущего самолетного опыта о своей склонности к приступам умопомрачительного ужаса на взлете. Эдакое чувство бессилия в сочетании с уверенностью, что в течение пяти минут самолет неизбежно нырнет носом в какое-нибудь поле, ия, вероятно, умру в огненном шаре...
Однако на сей раз мой разум был совершенно спокоен; и мысли о надвигающейся катастрофе не беспокоилименя на протяжении всего полета. Примерно через час после взлета Екатерина двинулась вдоль прохода, разнося еду и напитки.
Я наслаждался очень приемлемым стандартным меню авиакомпании: булочка с маслом, апельсиновый сок, салат из тунца и карри из курицы.Эшли, со своей весьма принципиальной позиции в отношении вегетарианства, не была так впечатлена и спросила, есть ли вегетарианский вариант? «Не волнуйся, - сказал Пол, - заедем в "Макдоналдс" по дороге в отель из аэропорта. А до тех пор - у Тима наверняка есть в запасе батончик Марса или Сникерса для тебя».
Это ходовой приколпо ВБ – что у меня всегда есть с собой запас Марсов и Сникерсов на случай, если я проголодаюсь во время наших Дней Акций по стране. Я щедро делюсь своим провиантом и совершенно уверен, что спас жизнь многим активистамВБ, избавляя от мук голода, чтоохватывали их при виде меня, вынимающего шоколадки из своей наплечной сумки.
Эшли от предложенного Марса отказалась. Мне это показалось довольно странным: обычно она заядлая поклонница шоколада. Во время нашего визита в Бельгийский парламентв прошлом месяце, она почти в одиночку съела за одну ночьмесячный запас всех торговцевшоколадомв Брюгге.
Учитывая, что фигура у Эшли грациозная как у сильфиды, на зависть многим моделям с подиумов, это был просто подвиг, и тогда я решил спросить ее, как ей это удается. Я был вознагражден загадочной улыбкой и легким наклоном элегантно причесанной головы, и решил удовлетвориться этим.
Перед самой посадкой в Москве, Пол сказал: «Как у нас со временем?» Я взглянул на часы. Учитывая разницу в два часа между Лондоном и Москвой, мы должны были высадиться примерно две минуты после полуночи.Что было очень удобно, поскольку наши визы вступали в силу только в полночь.
Я ожидал, что мы просидим на летном поле минут сорок пять, ожидая подтверждения наших виз. но из-за запоздавшего вылета мы прибыли в Москву как раз вовремя. «Это добрый знак», - подумал я, - «в этой поездке ничего не может пойти не так»...
Эти слова еще вернуться, чтобы преследовать меня.
ГЛАВА 4 : ПОЛНОЧЬ В МОСКВЕ
Мы приземлились в аэропорту Шереметьево и высадились, как и ожидалось, вскоре после полуночи.Когда мы вышли из самолета, я опробовал свои первы русские слова стюардессах. «Дасвидания», - сказал я. Стандартная форма «прощай», что можно использовать почти в любой ситуацииб и что буквально означает «пока мы не встретимся снова».
Мне очень хотелось попрактиковаться в русском языке во время этой поездки. Я привез с собой «карманный переводчик», достаточный дляразговора-русско-английскогобили комбинаций из почти 40 других языков. Тоже помощь. Приложение для перевода на моем мобильникехоть и могло справиться с«Да», «Нет» и «Вы не подскажете, как добраться до ближайшего кафе?»но с треском провалилось на фразах вроде "Мадам, ваше лицо напоминает задницу бабуина».А вот карманный переводчик справлялся с таким идеально. Наверняка эта фраза могла пригодиться, например, в непростой ситуациистолкновения с женщиной-полицейским.
Аэропорт Шереметьево
Мы прошли паспортный контроль без приключений, забрали наш багаж ивышли через зеленый таможенный канал «нечего декларировать» в фойе аэропорта. Почти сразу же нас окружили внештатные таксисты, умолявшие воспользоваться их услугами для часовой поездки в центр Москвы.
Как все члены всемирного племени свободных таксистов, они жаждали обобрать нас - работали слаженно, как стая гиен, окруживших львят, чтобы сожрать. Один говорит: «Я отвезу в Москву, всего сто двадцать английских фунтов», а другой тут же: «Нет, нет, я отвезу, всего сто пятнадцать английских фунтов», - итак ониторгуются до ста фунтов (около восьми тысяч рублей), чтобы создать у клиентавпечатление выгоднойсделки.
И снова Пол не попался. Он направился к стойке "Яндекса", где стояли заказанные в аэропорту такси. «Сколько будет стоить отвезти нас троих в гостиницу «Сити Комфорт» на Арбатской?» - спросил он. Служащий за стойкой сверился с экраном. «Тысяча двести рублей, - сказал он, - и у нас есть свободное такси». Это было около пятнадцати английских фунтов, бери-не-хочу... Мы взяли.
Мы вышли из аэропорта и оставили свободных таксистов искать других жертв. Наш таксист погрузил наши чемоданы в багажник своей машины. Московский ночной воздух был прохладным, но не холодным, и по пути в Москву мы опустили окна, чтобы очистить наши бронхи от последствий трехчасового полета.
Дорога от аэропорта Шереметьево до центра Москвы скоростная и широкая, и в это время суток было очень мало движения. Мы преодолели расстояние в 50 км менее чем за час и, быстрозаскочив в Макдональдс за вегетарианской едой для Эшли, около двух часов ночи мы прибыли в отель Сити Комфорт на Арбатской.
Шесть недель назад я спрашивал Пола об этом отеле. «Чудесное место, Тим, - сказал он. - я уже там останавливался. Оттуда прекрасный вид на Москву-реку, Красную площадь и Кремль, тебе понравится.»
Перед тем, как мы отправились в аэропорт Хитроу, я воспользовался возможностью снова спросить его об отеле. Не скажу, что он был очень уклончив, но его тон был не слишком откровенным. "Ну... - сказал он, - я не сумелзабронировать нас всех в этот отель, но я нашел другой, не хуже, и довольно близко к Красной Площади.»
Гостиница Сити Комфорт на Арбатской зарегистрирована как трехзвездочный отель на Booking.com, и на первый взгляд кажется совершенно нормальным средне-статистическим отелем этого рейтинга в любой точке мира. Она расположена во внутреннем дворике рядом с главной улицей.Когда мы подошли к парадному входу с чемоданами, Поль разразился красноречием.
«Посмотри на эти здания, Тим, - сказал он, - типично русская архитектура. Все этоместо – сплошная история».Я, конечно, был восхищен широтой познаний Пола в области истории и архитектуры, но, наверное,оттого, что была ночь и я устал, ничего особенного я там не увидел.
Внезапно я уловил какое-то е движениекраем глаза. Большая бурая крыса выскочила из-под переполненного мусоропровода у стены отеля, с интересом оглядела нас и поспешила обратно.
Я взглянул на Эшли и Пола. Никто из них не видел крысу, и я решил о ней промолчать. Был в прошлом случай, когда ядовитый паук объявился у Пола в машине, когда он вез нас с Эшли в Брюгге и, как ни странно, никто не проявил энтузиазма насчет такого соседства– илизнакомства с любоым другим представителемокружающей нас экзотической дикой природы.Не скажу, что кто-то из них страдает малейшей фобией к грызунам и паукам, но весь разговорна протяжении оставшегося пути до Брюгге был посвящен достоинствам конкурирующих систем фумигации транспортных средств.
Мы вошли в приемную отеля. Ночной администратор спал на полуразвалившемся диване у стойки.Но грохот наших чемоданов по жесткому полу разбудил его - он огляделся, как испуганный кролик, пойманный фарами приближающегося грузовика.
Протерев заспанные глаза, он зарегистрировал нас в компьютере, вручил нам электронные ключи и указал в направлении лестницы, ведущей вниз к нашим номерам. Его английский был отнюдь неплох. «Завтрак с половины восьмого до десяти, - сказал он, - и принесите обратно утюг.»
Мы с Полом переглянулись. «Вернуть утюг обратно?» - спросил я.
«Да, утюг. Девушкаунесла утюг в свою комнату. Его нужно будет вернуть.» - Он указал на гладильную доску в глубине прихожей, на которой,когда мы вошли, стоял,но теперь странным образом исчез, паровой утюг,
Гостиница Сити Комфорт на Арбатской. К сожалению, крыса на фото не получилась.
Мы с Поломподняли наши чемоданы и последовали вниз по лестнице за Эшли с ее новоприобретенным утюгом.
Лестница как будто была спроектирована в качестве полосы препятствий для испытания навыков и ловкости российского спецназа.Это была самая крутая лестница из всех, что я когда-либо видел, с примерно двадцатью пятью ступенями.Все ступени - разной высоты и ширины, так что вы не сможете войти в ритм шагаи,чтобы не упасть, должныостанавливаться через каждую ступеньку и хвататься за перила.
Было очень нелегко спускаться с моим багажом.Я несколько раз чуть не полетел вниз, но в конце концов добрался до последней ступеньки. Услышав, как Пол крикнул вдалеке: "завтрак ровно в девять тридцать!», я стал искать номер своей комнаты на дверях вдоль коридора.
Маленькая серая кошка – по-видимому, обитательница гостиницы-наблюдала за мной у подножия лестницы, пока я ковылял вниз. Как все гостиничные кошкаи во всем мире, онане собиралась мне помогать. Вместо этого, она с нетерпением ждала, когда же я оступлюсь, упаду и убьюсь, чтобы закусить моими глазными яблоками.
"Та еще помошница, - подумал я про себя, - почему бы тебе не пойти и разобраться с этой крысой во дворе?»
Словно прочитав мои мысли, она грациозно вскочила, взбежала по лестнице, прыгая через две ступеньки и не сбиваясь с ритма, и исчезла за углом в вестибюле отеля. "Отлично,-подумал я, - обученная кошка-спецназовец. Эта кошка, без сомнения, пригодится, если мы поднимем вторую русскую революцию во время нашего визита.»
Номер 22 находился сразу за открытой площадкой у подножия лестницы, первымпо коридору.Я поднес электронный ключ к датчику на дверном замке. Раздалась серия гудков, но ничего не произошло. Я попробовал еще раз, с тем же результатом.
Я на мгновение отступил назад и уставился на дверной замок. На следующем этапе,чтобы открыть эту дверь, придется применить весь опыт годов обучения и работы в качестве ИТ-консультанта. Я глубоко вздохнул, шагнул вперед и изо всех сил ударил по дверному замку тыльной стороной ладони.
Дверной замок жалобно пискнул, затем раздался едва слышный щелчок. Я нажал на дверную ручку,идверь распахнулась со скрипом ржавых петель, открывая взору двухместный номер с ванной комнатой.
Я переступил порог, от крайней усталости почти не обращая внимания на то, что меня окружало. Задвинув чемодан в угол комнаты, повесив костюм и пальто на плечики встроенного шкафа, я лег на одну из двух односпальных кроватей и закрыл глаза.
Должно быть, я сразузаснул, потому что следующее, что я услышал, был будильник в моем телефоне, напоминающий, что уже девять утра.
ГЛАВА 5- ЗАВТРАК!
Я воображал, что меня разбудитструящийся в окно солнечный свет раннего утра, но в моем номере все еще было темно, хоть глаз выколи. Я включил свет рядом с кроватью и осмотрелся вокруг.
Отсутствие света в номере объяснялось тем, что в нем не было окон. Быстрый расчет, основанный на количестве ступенек, по которым я спустился прошлой ночью, предполагал, что я был примерно в двадцати пяти футах под землей.
Вспомнив про обещанные потрясающие виды на Москву-реку, моей первой мыслью было, что ситуация не совсем соответствует требуемому стандарту.С другой стороны,мое пребывание в кромешной тьме означало, что спал я очень хорошо.
Я очень чутко сплю даже в лучшие времена, и всегда предпочту хороший ночной сон самым потрясающим видам на величайшие достопримечательности мира. Итак, в хорошем настроении, я распаковализ чемодана сумку с туалетными принадлежностями и шагнул в душ.
Горячая вода взбодрила меня. Вытерсвшись и надев серую футболку с открытым воротом поверх темных брюк, я уже предвкушал, как опробую знаменитую русскую кухню в столовой, что я миновал по пути в номер накануне вечером.
Столовая выглядела несколько по-спартански. С полдюжины столиков, накрытых белыми скатертями, на каждом - меню на русском и английском языках. Я сел за один из них и стал ждать Пола и Эшли.
Тут появилась симпатичная официантка с блокнотом - как я подумал, чтобы принятьмой заказ на завтрак. Не очень удачно для меня: она не говорила по-английски, и когда я попытался сделать заказ, просто взглянула на меня и постучала по своему блокноту. В этот момент появилисьПол и Эшли, и оказалось, что официантка требовала справку от стойки регистрации, что мы имеем право на завтрак.
«Сейчас принесу», - сказал Пол. Пока он ходил наверх поговорить с ночным администратором о необходимых документах, мы с Эшли внимательно изучили меню. Я выбрал яичницу с беконом, а Эшли,желая попробовать что-нибудь традиционно русское, выбрала русскую кашу.
Пол вернулся с клочком бумажки размером с кредитку, и отдал его официантке.Та принесла нам чай и кофе, затем приняла заказ Пола и оставила нас наслаждаться предстоящим сытным завтраком.
Мой завтрак прибыл первым, и я рассмотрел его не без трепета. То был отличный экземпляр традиционного бекона и яичницы-болтуньи с небольшой поправкой на то, что там не было ни бекона, ни яичницы-болтуньи. На их месте лежала глазунья из пары яиц, веточка какой-то травы,что-то похожее напарочку мелких помидоров, две сосиски и пара неаппетитно выглядящих ломтиков белого хлеба.
Я не особо люблю глазунью, но будучибританцем, не захотел подниматьшум в свой первый день в чужой стране.Я удовлетворился тихим ворчанием в адрес Пола и Эшли, которые не особо мне сочувствовали, а только издевательски надо мнойпосмеивались.
Следующим прибыл завтрак Эшли из традиционной русской каши, и когда она осмотрела свою тарелку, ее насмешливое хихиканье сменилось выражением ужаса,. Очевидно, это было не совсем то, чего она ожидала.
Эшли размашляет над своим первым завтракомв Москве - русской кашей.
Честно говоря, меня всегдаинтересовало, как бы выглядеть тарелкаcсодержимым кошачьего лотка, облитая тонким слоем жира с добавлением щедрой порциитолченых термитов. «Я это есть не буду!»... Эшли сказала это таким тоном, что стало ясно, что она скорее бросится в Москву-реку с ядром и цепью, привязанными к ее стройным щиколоткам.
Настала очередь Пола издевательски рассмеяться... что было прервано появлением его собственного завтрака.Он осторожно осмотрел свою тарелку. Омлет вместо заказанной яичницы...
«Знаешь, что, - сказал я ему, - бери мою яичницу и сосиски за твой омлет». Сделка была заключена, и мы принялись за завтрак. Эшли, однако, осталась несколько недовольна - по крайней мере, если не совсем недовольна, то определенно далеко не полностью довольна.
«У меня в номере есть батончик Марса, - услужливо предложил я, - или Сникерса, что больше нравится».. Эшли испепелила меня презрительным взглядом. Но, вместо того, чтобы в открытую выразить отвращение ко всему происходящему, она по-женски ограничилась потягиванием чая, созерцая тарелку снабитым термитами жирными кошачьими отходами.
Пол сфотографировал ее на свой телефон. «Выложу на веб-сайте, - сказал он. - директор по коммуникациям ВБ Эшли Саймон в полном наслаждении своим первым завтраком в Москве».
Эшли, к сожалению, ответила непечатно.
ГЛАВА 6-ПРОГУЛКА К КРАСНОЙ ПЛОЩАДИ
После завтрака мы собрались накороткую прогулку к Красной площади в центре Москвы. Встретились в вестибюле отеля. Пол взглянул на мою свежевыстиранную белую рубашку и одобрительно кивнул.
«Надеюсь, ты не оденешь ту старую серую футболку на сегодняшний выход»,-сказал он, когда мы оправились от травмы нашего первого московского завтрака. «Нет, конечно, - ответил я, - это всего лишьфутболка для завтрака. Для выхода на улицы чужой страны, я буду одет должным образом, как подобает англичанину»
Эшли поразилась, что у меня вообще есть футболка для завтраком, и я, решив слегка поддразниванить ее, произнес: "Видишь ли, Эшли, в наших лесахпринято иметь по футболке на каждый мыслимый случай. Как, наверняка, и у вас Манчестере»,
По-видимому, в Манчестере все было не так, и я продолжал поддразнивать Эшли мрачными описаниями футболок для каждого мыслимого случая, по моде Саттон – Колдфилда. Думаю, она поняла, что я ее разыгрываю, когда я заявил, что у меня есть набор из трех футболок для посещения местного магазина чипсов - в зависимости от того, буду ли я заказывать рыбу и чипсы, куриный шашлык или пирог со стейком.
Мы вышли на улицу в теплое, солнечное московское утро. Приятно, но не совсем то, что я ожидал. А ожидал я четырехфутовые сугробы, пронизывающий ветер и арктическую температуру. И одет был соответственно, в плотное темное пальто поверх делового костюма.Уже через пять минут, когда мы перешли Большой Москворецкий мост и вышли на дорогу к Красной площади, я сильно вспотел.
Большой Москворецкий мост с Собором Василия Блаженного на заднем плане.
Как Пол и говорил, Красная площадь и стены Кремля были видны с дороги, ведущей к отелю. По мере приближения к площади, мы увидели возвышающийся величественный собор Василия Блаженного, один из многих поразительных шедевров русской архитектуры, описанных мне Полом перед отъездом в Москву.
«А знаешь ли ты, – сказал он, – что собор был построен Иваном IV- Грозным-между 1555 и 1561 годами? Он считался самым красивым архитектурным сооружением России, и после его завершения, Иван Грозный ослепил архитекторов, чтобы они никогда больше не смогли построить ничего, что могло бы превзойти его».
Прежде чем я успел задуматься о столь грубом и деспотическом попрании законов касательно жестокого обращения с гос-служащими в средневековой России, он продолжил: «Иван Грозный сделал предложение королеве Елизавете I в 1570 году. Очевидно, он был немного огорчен ее отказом.»
Я не очень удивился, услышав это - по собственному опыту знаю, что склонность к насилию никогда не бывает предпосылкой для гармоничного брака. Хотя тут имею некоторуюпредвзятость: моя первая жена неоднократно атаковала меня сковородкой, выбрасывала из дома спать на булыжниках по моему возвращении домой пьяным и любвеобильным в три часа ночи.
По пути к КраснйПлощади, я заметил еще пару вещей: улицы были безукоризненно чистыми и аккуратными, и все подчинялись указаниям светофора о переходе дорог. То есть - все, кроме нас. Мы с Полом часто переходили дорогу, когда светофоры запрещали, и Эшли, оставленная позади, кричала нам с другой стороны:«Здесь так нельзя! Вас арестуют за переход улицы в неположенном месте!»
Но нам с Полом было все равно, было по-барабану! Мы были мятежниками, наносящими удар по государственному гнетуот лица простого народа. К тому же, со мной был мой верный карманный переводчик.Если бы к нам подошла женщина-полицейская и пригрозила арестом за неправильный переход, в нем были запрограммированы все нужные фразы, чтобы вытащить нас из беды.
Пол кивнул в сторону законопослушных российских граждан. «Они, наверное, думают, что мы гангстеры,-сказал он, - и защитываем себе гангстерскоеочко каждый раз за каждый переход вопреки светофору».
Когда мы рассказали об этом Эшли, можно было видеть, как решимость появилась на ее губах. Присоединиться к гонке, набрать большинство«гангстерских очков», бросаясь через дорогу перед встречным движением, заставляя автомобили тормозить и сворачивать...неважно, нужно ли нам переходить или нет. Должен сказать, я восхищаюсьженщинами с жилкой конкуренции.
ГЛАВА 7: КРАСНАЯ ПЛОЩАДЬ
Мы дошли до Красной Площади минут за пятнадцать. Должен сказать, это самое захватывающее место. Зубчатые Кремлевские стены тянутся от входа в Храм Василия Блаженного по всей длине Северо-Восточной стороны площади. Примерно на полпути, находится вход в Мавзолей Владимира Ленина, а в дальнем конце площади-Государственный Исторический Музей.
Пол перед Собором Василия Блаженного на Красной Площади.
По другую сторону площади расположен торговый комплекс ГУМ, который в коммунистическую эпоху был зарезервирован для советской элиты, но сейчас обслуживает туристов. Вся площадь приближенно- прямоугольной формы, в длину примерно в два раза большеб чем в ширину, и занимает около 800 000 квадратных футов.
У большинства жителей Запада, это место ассоциируется с ежегодными показами военной техники и шествием хорошо подготовленных войск, марширующих от одного конца площади к другому.Но с середины 1400-х годов, еще до Ивана Грозного, это был передний двор русских правителей.
За воротами на другом конце Красной Площади находится вход на Манежную Площадь, где первое, что бросается в глаза-это огромная статуя маршала Георгия Жукова, увековечивающая победу русских войск над фашистской тиранией в 1945 году. Маршал изображен верхом на лошади, попирая нацистскую символику орла и свастики.
Именно у этой статуи мы встретились с Эдуардом Чесноковым, журналистом известной российской газеты "Комсомольская правда". Это была первая из многих встреч с представителями политических сил и средств массовой информации России,что нам предстояли.
Мы зашли в местное кафе –«самое лучшее кафе в Москве!» - заявил Эдвард, и селиобсудить англо-российские отношения за кофе с круассанами.Я бросил взгляд через стол на Эшли, рьяно расправляющуюся с круассанами. Оно и понятно, учитывая, что завтрак не был пока главным ее дня; но я был поражен скоростью, с которой она уничтожала эти круассаны. Прежде чем я успел открыть рот и спросить, не хочет ли она поделиться одним со мной, их уже не было.
Эдуард очень уважаемый журналист, имеющийкрепкие связи в мире российских СМИ, и ,в дополнение к интервью Пола для газеты, он организовал ему интервью с крупнейшим вещателемроссийского телевидения «Россия-24».
Это был своего рода прорыв. Пол никогда бы не получил публикации такого уровня в Англии от, скажем, Би-би-си, что. наряду с другими основными средствами массовой информации, полны решимости цензурировать вВеликобритании любые положительные новости о ВБ.
Пол принес с собой венок, чтобы положить его у Могилы Неизвестного Солдата в Александровском саду, и Эдуард написал на венке кириллицей перевод на русский язык поминального послания от ВБ.
Тим, Пол и Эшли принимают участие в церемонии возложения венков к Могиле Неизвестного Солдата.
Затем мы прошли в Александровский Сад - через дальнюю сторону Манежной Площади вдоль северо-западной стороны Кремлевской стены – и встали у барьера рядом с могилой, где собрались сотни других туристов. Гробницу охраняли двое вооруженных часовых, а сзади стоял офицер в форме.
Пол нес венок.Через несколько мгновений он поймал взгляд офицера в форме, который быстро подошел к нам и открыл барьер, чтобы Пол мог пройти к гробнице.
Пол подошел к основанию могилы, опустился на колени и благоговейно положил венок на землю как дань памяти миллионам русских солдат, которые погибли, сражаясь с нацистской тиранией 1940-х гг. Это был очень трогательный момент, и я чуть не заплакал, когда Пол встал и стоя отдавал честь могиле в течение примерно десяти секунд.
Пол салютует Могиле Неизвестного Солдата в Александровском Саду.
Когда он проходил обратно через барьер, послышался возбужденный шепот туристов – подошло времяСмены Караула, и сменные солдаты строевым маршемприближались к гробнице.
Это сложный процесс – каждый солдат должен четко следоватьпорядку своих предписанных действий.Но это было великолепнейшее зрелище, и я поймал себя на мысли:какая это честь – присутствовать здесь и сейчас.
Полсказал, повернувшись ко мне: «Мы никогда не должны забывать о жертвах, которые были принесены в прошлом для победы над тиранией.Ибо когда в недалеком будущем возникнет другая тирания, мы должны быть готовы к ней.»
Поистине пророческие слова.
ГЛАВА 8: “РОССИЯ-24”
Мы остановились пообедать в ресторане торгового комплекса "ГУМ", выходящего окнами на Красную площадь и северо-восточную Кремлевскую Стену. Было тепло и солнечно, и я очень обрадовался возможности скинуть теплое пальто и пиджак.
Шарф, утепленные перчатки и шапка-ушанка были надежно спрятаны в сумке через плечо, и я поклялся про себя высказать пару ласковыххорю, предсказавшему преобладающие арктические условия в течение трех дней моего пребывания в Москве.
По путик ресторану через Манежную Площадь мы столкнулись с несколькими молодыми женщинамив традиционной русской одежде девятнадцатого века, в длиннымх ярких платьях с кринолинами и искусно сделанныхсоломенных шляпках. Были еще несколько молодых людей, одетые русскими князьями девятнадцатого века, в ярких мундирах и эполетах.
Фишка в том, что вы, турист, отдаете около тысячи российских рублей (около £12 в английских деньгах), и фотографируетесь с этими восхитительными молодыми людьми. Но мы устояли перед их обворожительными улыбками и настойчивымиуговорами, как и перед мольбами нескольких людей постарше, одетых как Генералиссимус Сталин - в расшитые кокардами фуражки и длинные шинели.
Но перед парнем, который был точной копией Владимира Путина, мы устоять не смогли, и, после дозы жесткого торга, каждый из нас сфотографировался с ним. У него был с собой большой российский флаг ддя фонового оформления. Помню, я подумал, что если когда-нибудь эти фото попадут в британские СМИ, нам придется что-то объяснять...
Владимир Путин разъясняет российскую внешнюю политику Эшли. По- русски.
После обеда (во время которого стайка японских туристов настояла на том, чтобы сфотографироваться с Полом – он, очевидно, является чем-то вроде знаменитости во многих странах, не только в Японии) мы вернулись через Большой Москворецкий мост в нашу гостиницу.
Проходя через двор, я высматривал своего мелкого друга-грызуна, но его нигде не было видно. Я подумал, не избавилась ли от него гостиничная кошка.И действительно, маленькая серая киска сидела в вестибюле, облизывая лапы, и выглядела очень довольной собой.
«Встречаемся во дворе в половине шестого вечера,-сказал Пол, - за нами заедет машина из "России-24".»
С этим мы разошлись по нашим номерам. Я провел еще несколько минут под горячим душем, чтобы освежиться,прилечь и наверстать свою ежедневную порциюсудоку - янахожу, что это поддерживаетактивность мозга.Но я, должно быть, заснул, потому что следующее, что помню, как Пол колотил в мою дверь незадолго до 5:30 вечера.
Я оделся и помчался вверх в вестибюль, преодолев в рекордное время полосу препятствий – то есть лестницу отеля. Произвел впечатление даже на гостиничную тренированнуюкошку-спецназовца. Пол и Эшли уже были снаружиб и машина ждала. Мы забрались в нее и поехали в офис "России-24".
В Москве очень много улиц с односторонним движением, и хотя офис находился не более чем в двух милях от нашего отеля, дорога туда заняла не менее получаса. По прибытии мы обнаружили, что они ожидали Пола, но не меня с Эшли. Поэтому его провели через проходную для подготовки к теле- интервью, а нам пришлось ждать еще минут пятнадцать, пока подготовят наши пропуска.
Наконец, нас провели через проходную и подняли в комнату на пятом этаже, где Полу как раз заканчивали гримировать. Должен заметить, он выглядел очень мило с нарумяненными щекамиб что мы с Эшли тут же прокомментировали. «Заткнитесь вы, - сказал Пол, - дело – то серьезное, и нужно выглядеть как подобаетпод освещением телестудии».
Мы вошли в студию, и Пол сел в кресло напротив женщины - ведущей. Нам было велено проверить, что наши телефоны выключены, и.пока шло интервью, мы с Эшли стоялиза кулисами.
Интервью было очень профессионально проведено. Пол хорошо и продуманно отвечал на заданные вопросы. Были затронуты такие темы, как махинации и подвохи в Британском парламенте в отношении Брексита, политическая ситуация в других частях Европы, и позиция англо-российских отношений.
Пол сделал очень веский вывод о том, что в прошлом Британия была свободной страной, а Россия – тоталитарным государством, но теперь верно обратное. Сейчас можно сказать, что Россия гораздо более свободна, чем в прошлом, а Британия быстро превращается в тоталитарное полицейское государство, где человеческие свободы приносятся в жертву мультикультурализму, этническому «разнообразию» и политкорректности.
У Пола берут интервью самые влиятельные телеканалы страны –“Россия-24”
После интервью автомобиль "Росси-24" высадил нас у Красной Площади, и мы вернулись в тот же ресторан, где были раньше. На заднем плане пианист играл классическую музыку, и Пол отметил, как цивилизованно все чувствовалось здесь, в Москве, по сравнению с тем, к чему мы привыкли в Англии.
С этим трудно было не согласиться. Наша родина так сильно деградировала за последние сорок-пятьдесят лет из-за всех факторов, в совокупности равными разрушительному шторму. Спроситеобычного человека на улице, и он укажет на бесконтрольную иммиграцию, или исламизацию, коварно вползающуюв наши инстанции, или всепроникающее влияние леваков в области образования, мультикультурализм или,в целом, политкорректность.
Но правда в том, что все этонаправленно против нас - патриотов, поддерживающих консервативные и христианские ценности; и все это не исчезнет само по себе. Моральный аргумент надо изложить свободно и четко - так, чтобы большинство людей в нашей стране смогли его понять и инстинктивно примерить к себе. Как учит история, единственная альтернатива этому -кровопролитие и гражданская война.
Леваки, конечно, знают это. Правда на нашей стороне, а не на их, и именно поэтому они прибегают к подавлению и цензуре активности ВБ, и вместоучастия в диспуте различных мнений, разрушают инакомыслие, когда становятся достаточно сильны для этого.
Это может показаться невыполнимой миссией, но...Как там в старой поговорке: как съесть слона? -Укус за укусом! Именно так мы вернем себе нашу страну. Сделаем сначала то, что необходимо; затем – то, что можем; и в итоге, вместе, мы совершим невозможное.
ГЛАВА 9: ВСТРЕЧА ВБ С ЛДПР
На следующее утро мы встретились за завтраком раньше обычного – весь день был расписан наперед:встреча в российском парламенте, а затем поездка в офис ЛДПР - крупнейшей националистической и патриотической партией в России.
Завтрак в столовой отеля прошел относительно спокойно – все мы многому научились с первого утра. Включая тот факт, что мы, скорее всего, вообще не будем завтракать, если не предъявим официантке ордера, подписанного в трех экземплярах Владимиром Путиным.
Пол спросил Эшли, не хочет ли она еще русской каши. Ну, лично я бы этого не спрашивал. Эшли угрожающе нахмурилась, и я понял, что в данных обстоятельствах это был лучший вопрос. Но Пол и правда любит жить на грани фола...
Я заметил, что заказанный мной тост как-то не был похож на тост - он, очевидно, никогда не был внутри тостера. Я поспорил с Полом и Эшли о том, стоит ли преподать официантке ускоренный курс по эксплуатации тостеров.Но они оба, похоже, думали, что это вызовет больше проблем, чем решит, и определенно не пойдет на пользу англо-российским отношениям.Поэтому я демократически подчинился большинству голосов и молча съел свой недожаренный тост.
Мы были готовык пути в российский парламент.
"Дума" - здание российского парламента.
Либерально-ДемократическуюПартию России характеризуют как ни либеральную, ни демократическую - и действительно, она далека от вялых «либерасто-дерьмократов» Великобритании. Она скорее патриотическая, социально консервативная и националистическая, и держит 39 из 450 мест в Думе (российском парламенте) с выборов 2016 года.
Ее лидер, Владимир Жириновский, возглавляет партию с момента ее образования в 1992 году, и хотя наша встреча с ним лично в то утро запланирована не была, несколько его заместителей должны были позаботитьсяо нас.
«Сэкономим время сегодня утром,-сказал Пол, - чем идти пешком в Думу, лучше возьмем таксиб и будем полны энергии и задора для осмотра вокруг». Однако никто из нас не учел Особенностей НациональногоТаксиста, который забрал нас из отеля.
Он выглядел весьма довольным, когда подхватил нас, но по мере приближения к Красной Площади становился все более угрюмым и раздражительным. Пол сказал: «Дума! Дума? –сказал Пол,- Вы же знаете, где Дума?». Действительно, здание российского парламента - одно из самых больших и внушительных зданий в Москве.
Но этот парень не хотел нас туда везти. До сих порне знаю, в чем была его проблема, но он несколько раз обвез нас вокруг Красной Площади, и чем больше Павел кричал ему: «Дума!»- тем больше он орал в ответ: «Нет! Нет! Красная Площадь!»- пока Полу не надоела вся эта шарада. Он наклонился к лицу таксиста и сказал: «Ладно! Все! Останови!»- и мы вышли у Красной Площади.
Пол рассчитался парой сотен рублей, и таксист вроде и хотел было возразить. Но поскольку физическое сложение Пола выдавалов нем опытного боксера и уверенного в себерукопашного борца, таксист все же предпочел улизнуть.Мы прошли остаток пути до здания российского парламента пешком.
Из-за непонятного поведения таксиста, мы опоздали на несколько минут. Но представители ЛДПР были рады нас видеть, провели нас с экскурсией по всему зданию парламента. И даже организовали для нас встречу за круглым столом. Карточки с нашими именами, расставленые вокруг стола, заставили нас почувствовать себя очень желанными гостями.
За круглым столом с ЛДПР внутри здания парламента.
После этого, трое представителей ЛДПР провели нас в свои офисы через московскую подземку, похожую на Лондонское метро, но безупречно чистую,со скамейками, с освещением в стиле ар-деко, полнуючудесных произведений искусства.
Сталин хотел сделать Московский метрополитен предметом зависти всего мира, что он, безусловно, и сделал. Большинство жителей Москвы ежедневно пользуются им. Это напоминание о великих достижениях,на которые, задавшись такой целью, способен гордый и патриотичный народ.
Офисы ЛДПР расположены в Басманном переулке, в нескольких минутах ходьбы от станции метро мимо Лубянки (знаменитой своей тюрьмой для диссидентов в советское время.) По приезде нас провели в зал сквозь анфиладукомнат, посвященных истории ЛДПР и биографии ее основателя и лидера Владимира Жириновского.
Экскурсию по музеюЛДПР провела для нас куратор, и хоть она не говорила по-английски, один из представителей ЛДПРее переводил. Наверное, я мог бы предлжить ей свой карманный переводчик (мне очень хотелось, чтобы он былиспользован), но я чувствовал, что это может показаться невежливым.
Музей был совершеннопотрясающий, с экспонатами, подаренными ЛДПР российскими организациями и простыми людьми за последние 30 лет. Слишком много всего для подробных комментариев, но что меня наиболее привлекло, так этоколлекция изысканно элегантных шахматных наборов ручной работы, выставленных под стеклом.
Я увлеченный шахматист, и для меня нет ничего лучше, чем шахматный набор хорошей выделки. Ну, кроме шоколада, конечно...Само собой разумеется!
Был там и автомат Калашникова АК-47, подаренный Владимиру Жириновскому самим Михаилом Калашниковым, в честь которого была названа винтовка. Он лежал поверх витрины, и я мог бы протянуть руку и взять его...Но я подумал, что это может быть истолковано как неуважение. Кроме того, меня мог застрелить кто-нибудь из сопровождающей охраны.
Потом мы отправились на чаепитие в библиотекуб где долго обсуждали перспективы совместной работы ВП и ЛДПР.Было решено поддерживать контакт, регулярно встречаться и изучать пути, ведущие к взаимному сотрудничеству.
Церемония чаепития в штабе ЛДПР.
Пол вручил всем подписанный экземпляр своей книги, чем явно произвел впечатление на представителей.«Тим тоже писатель, – сказал он, – и его книга "Голубь на крыле" выйдет в свет в ближайшие две недели.»
Я скромно потупился. «Я уверен, моя книга не будет такой вдохновляющей, как у Пола, - сказал я, - хоть говорят, что я уже на полпути, чтоб стать новым Джеффри Арчером.»
«То есть?- спросил Дмитрий, один из представителей ЛДПР.
‘Ну, я сидел в тюрьме, как и Джеффри Арчер, - сказал я. –простопока не успел продать ни одной своей книги.»
Воцарилась тишина, все выглядели озадаченными. Наверное, некоторые шутки плохо переводятся на русский язык: а может быть, мое чувство юмора - не для всех...
ГЛАВА 10: ЭКОНОМИЯ
По окончании нашей встречи с представителями ЛДПР и экскурсии по музею, мы отправились обратно через московскую подземку и вышли на Красную Площадь.
«Нам придется быть поэкономнее», - сказал Пол. «Я выделил определенную сумму на еду дляпоездки, и вы, два обжоры, объели меня и дома, и вне дома.’
Мы с Эшли переглянулись. Ну да, я взял лишнюю пару кусочков хлеба в ресторане накануне вечером, а Эшли определенно перестаралась с круассанами прошлым утром, но называть нас обжорами? Мы с Эшли надулись.
Пол был невозмутим. «Нет, я вот что решил, - сказал он, - тут рядом есть супермаркет. Возьмем закусок и этим обойдемся.»
Мы вернулись в отель и договорились встретиться позже вечером и потренироваться в бережливости. К счастью, моя заначка из Марсов и Сникерсов все еще дожидаласьменя в номере.Так что, войдя в номер как обычно, жестко наподдавладонью дверному замку, я существенно истощил свои запасы шоколада в ожидании назначенного часа.
Пол постучал в мою дверь в 8: 30 вечера, мы преодолелилестницу препятствиями, встретились с Эшли в вестибюле и все вместе прошагали несколько сотен метров до супермаркета.
По дороге мы столкнулись с одними из самых смертоносных участников дорожного движения в России – и я уже не о таксистах. В России у многих есть электроскутеры. Хотя они, без сомнения, удобны для передвижения на короткие расстояния в городе вроде Москвы, их не видно и не слышно до последней минуты, когда они почти наехали на вас.И русский кулак весом 16 стоунов при скорости скутера двадцать миль в час способен нанести существенный ущерб вашему здоровью, не говоря уже о том, чтобы устоять на ногах.
Меня назначили главным смотрящимю Каждые несколько минут я во весь голос кричал: «Скутеристы!» - и смотрел, как Пол и Эшли ныряли в ближайшую изгородь, а мимо на большой скорости проносились электрические скутеры. Эшли хватило нескольких раз, после чего она, вытащив последние веточки из волос, заявила, что следующий юный скутерист, приблизившийся на расстояние удара к ее сумочке, почувствует всю силу этого удара.
Мы добрались до супермаркета, где я потратил большую часть времени на расшифровку русских иероглифов на разных продуктах, попытаясь определить, что же это такое. Минут через десять, оглядевшись по сторонам, я осмелел и бросил в корзину бутылку апельсинового сока и пару круассанов.
Увидевпокрытые шоколадом пончики и рогалики с глазурью, я решил их лучше не трогать. В конце концов, бережливость призывает отказывать себе в том, чего обычно хочется;да и не хотелось навлекать на себя гнев нашего лидера.
«И это все, Тим?- спросил Пол. «Ты, знаешь ли, не сможешь питаться воздухом.»
«Мне этого вполне достаточно, - сказал я, - хотя попозже к вечеруя бы не отказался от шоколадного пончика.»
Сказав, я тут же пожалел об этом. Эшли застыла на месте и закашлялась,захлебываясь как сумасшедшая, от смеха до слез. Пол лишь вопросительно взглянул на меня.Что в некотором смысле было еще хуже, потому что я точно знал, о чем он думает.
Ассортимент шоколадных пончиков. Только, пожалуйста, не смейтесь за моей спиной.
Это стало развлечением на весь вечер. На обратном пути, достаточно было одному из нас произнести «вечером нападем на шоколадный пончик», чтобы двое других согнулись пополам от смеха. К счастью, парни со скутерами нас избегали.Что было очень кстати -мы так смеялись, что вряд ли кто-то из нас успел бы вовремя убраться с дороги.
Ну, а если вы не поняли, спросите приятеля.
ГЛАВА 11: ОСМОТР ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТЕЙ
Было время завтрака в среду утром, и начало нашего последнего дня в России. Мы сидели в гостиничной столовой, составляя планы на день. «Нам нужно быть в аэропорту самое позднее в пять вечера»,-сказал Пол. «У нас вылет сразу после семи, и не хотелось бы никаких непредвиденных обломов.»
«Ага, сейчас», - подумал я, но только собрался блеснуть остроумием, как появился поднос с завтраком. Странно - никто из нас на самом деле ничего не заказывал. Мы все еще ждалиподписанного указа из Кремля на получение хотя бы чашки кофе или куска непрожаренного тоста.
Официантка была совсем другая - и она, похоже, не беспокоилась о деталях требуемых документов. К сожалению, она также не слишком заботилась об обслуживании клиентов правильными заказами. Но никто уженичего не требовал от завтрака, мы перебивались попытками заказать то, чего хотели из меню.
«Интересно, где же наша официантка» - размышлял я вслух.«Может, она понимала по-английски больше, чем мы думали... заперлась в кухонном шкафу и отказалась нас обслуживать». В конце концов, никто не любит, когда их критикуют и высмеивают даже на иностранном языке. И мое предложение продемонстрировать, как правильно пользоваться тостером и как отличить яичницу от омлета, должно быть, задело ее за живое.
Я не помню точно, что мы заказали в то утро, но все сразупринесли, иследующие несколько минут мы выбирали то, что хотели из кучи еды на столе. Я заметил, что Пол не спросил у Эшли, не хочет ли она еще русской каши.Что, по-моему, было правильно с его стороны. В конце концов,удачу, знаете ли, можно и сглазить.
Позавтракав, мы оставили наши чемоданы запертыми в вестибюле гостиницы и снова отправились по мосту в сторону Красной Площади. «Думаю, нам надо быпойти взглянуть на мавзолей Ленина, - сказал Пол, - и потомпройтись вокруг Кремля изнутри.»
«Многие думают, что это лишь одно здание, - продолжал он, - но на самом деле,внутри крепостной стены- множество строений. Фактически, «кремль» в переводе на английский значит “крепость”, и там есть церкви, административные учреждения, оружейный склад и многое другое, на что мы могли бы пойти взглянуть.»
Мы встали в очередь к мавзолею Ленина. В разгар лета очередь тянется прямо вокруг кремлевских стен, но в середине октября ранним утром очереди почти не было. Вход в мавзолей бесплатный, но наши вещи подверглись обыску. К счастью, мой складной штопор не привлек никакого внимания.
Вход в мавзолей Ленина на Красной Площади.
«Их это точно не волнует, - сказал Пол. - в конце концов, ты же не собираешься налитьдеду стакан, а?» Мы прошли пол-Кремлевской стены, мимо многочисленных статуй и мемориальных досок давно усопших россиян.
Время от времени Пол останавливался перед статуей или доской, чтобповедать намисториютех, кто под ними. Как я уже говорил, у Пола обширные знания в области истории и архитектуры, и если оннеожиданно потеряет нынешнюю работу, то, я уверен,он сможет очень хорошо зарабатывать на жизнь в качестве гида.
Мы вошли в мавзолей и спустились по ступеням к самой гробнице. На пути, через каждые несколько метров стояличасовые. Я начал было что-то говорить Полу и Эшли, но тут же услышал сзади свирепое «ш-ш-ш!». Должным образом окороченный, я продолжил свой подземный путьк гробнице.
Тело Ленина – настоящего и реального, хранится в виде мумии внутри стеклянного шкафа для всеобщего обозрения. По-видимому, его лицо еженедельно дезинфицируют, чтоб не плесневело. Думается, чтоспустя 95 лет – он умер в 1924 году – с него было бы достаточно и этого. Однако он действительно выглядел как живой. Я почти ожидал, что старикан сядет, протянется и помашет нам.
Мы обошли гробницу и снова вышли на свежий воздух. Пол как будто подслушал мои мысли: «А ты думал, его уже давно похоронили по христианскому обычаю?»- спросил он. Я молча кивнул. «Может, вернемся и бросимзаписку в ящик для предложений?» - сказал я. «Им не помешал бы свежий взгляд. Так сказать, незамыленный». Пол застонал.
Прежде чем вернуться на Красную Площадь, мы прошли вдоль второй половины Кремлевской стены, останавливаясь у других статуй и мемориальных досок, и сделали еще несколько фотографий. «Пойдем, - сказал Пол, - посмотрим, что там внутри Кремля. Может, даже увидим, как Владимир Путин заезжает в свой офис. Он иногда делает это.»
Я взглянул на часы - время уже почти обеденное. Путин вполне мог немного проголодаться после тяжелой утренней работы - проверяя, что кнопки ядерной боеголовки отполированы как надо, противясь желанию разбомбить Манчестер. Он запросто может выскочить за бутербродом с сыром и маринованными огурцами, а мы тут как тут, ждем сфотокамерами наизготове.
Купив билеты в туристическом бюро Кремля, мы поднялись по мощеному пандусу во внутреннюю часть крепости и вышли на площадь у собора. «Взгляните на это чудо, - сказал Пол, широко разведя руки, - здесь короновали русских царей. А вот здесь, - продолжал он, - их хоронили.»
Полу Успенского собора в Кремлевском дворе.
Мы вошли в одно из церковных зданий и обошли его, рассматривая надписи на могилах. Поль разразился красноречием: «Взгляните на эту гробницу - ей, должно быть, больше пятисот лет» - и в энтузиазме перегнулся через перила, чтобы ее коснуться.
Это было ошибкой: одна из старушек-могильных надзирательниц тут же подскочила к нему сзади. «Нет!- прошипела она. - Только смотреть! Нетрогать!»
Надо отдать должное Полу - он отлично сохраняет хладнокровие под давлением. Лично я вылетел бы из этой церкви, как будто за мной гнался дьявол, и в последующие три часакорил бы себя за это.Но Пол продолжал вести себя так, как будто ничего не случилось. Хладнокровный как огурец, только что вынутый из морозилки и погруженный в жидкий азот - таковПол.
Следующие два часа мы бродили по кремлевским зданиям, а затем поднялись по Никольской улице за сувенирами на память. Через некоторое время я взглянул на часы. «Разве нам не нужно приложить все старания, чтоб добраться до аэропорта вовремя?»- сказал я. «Уже довольно поздно.»
«Не волнуйся, - ответил Пол, - у меня на телефоне отличное новое приложение. Заказываешь такси, и оплата принимается автоматически, когда ближайшее свободное такси направляется к вам. Все контролируется навигатором, так что и вы знаете, где такси, и они знают, где вы.»
Бывают великие теории, что не оправдывают себя на практике.
ГЛАВА 12: назад!
Мы уставились в приложение на телефоне Пола. Конечно же, на одной части экрана были мы, а на другой - такси. «Вот он уже в конце дороги, вот-вот...» - сказал Пол, и мы все посмотрели в конец дороги, как раз чтоб увидеть проплывающее мимо большое желто-белое такси.
«Может быть, за ним едет еще одно», - предположил Пол.
Проглядев пристально пару минутв конец дороги и загадывая, чтобы такси повернуло к нам, Пол снова проверил свое телефонное приложение. На экране таксибыловсе там же, лениво разворачиваясь обратно к нам, но в реале никаких признаков его не было.
«Это уже впритык», - сказал я. «Нет, у нас еще уйма времени», - ответил Пол, и в этот момент как раз и показалось наше такси. Мы забрались внутрь, и Пол проинструктировал: намдоехать до отеля, забрать наши чемоданы, и оттуда самым быстрым путем добраться до аэропорта.
Свои чемоданы из отеля мы забрали, и такси выехало в вечерний Московский поток машин. Мы уже были на пути в аэропорт.
Почти сразу же мы попали вчас пикмосковского транспорта. Было всего без четверти четыре пополудни, но движение на дорогах было очень оживленным. Пол уже начинал беспокоиться. «Без паники, но... мы можем опоздать на самолет», - сказал он. « Если это случится, тебе,Тим, придется идти домой пешком.»
Я мысленно подсчитал – две тысячи миль, в среднем по шесть миль в день с чемоданом авиакомпании, да я буду дома меньше чем через двенадцать месяцев! «Вроде справедливо, - сказал я и повернулся к Эшли. «Вот что мне нравится в лидерских качествах Пола. Жестко, но справедливо.»
Эшли закатила глаза.
В конце концов, мы все же добрались до аэропорта вовремя, чтобы успеть на наш рейс – впритык. Полу пришлось позвонить и предупредить, что мы можем опоздать, и авиакомпания отправила посадочные талоны через Интернет. Если доберемся до аэропорта к половине седьмого, все будет в порядке. Мы остановились у входа в Шереметьево в шесть двадцать девять.
«Спасиба, товарищ,-сказал Пол таксисту, - спасибо тебе, товарищ!» - и мы ринулись в аэропорт.Пол и Эшли мчались впереди, как две породистые борзые, а я замыкал шествие, как астматичная черепаха.
Законченарегистрация багажа. Пройдена проверка безопасности. Хоть мне и пришлось снять брючный ремень, потому что на него сработала сигнализация. Сделан последний рывок к паспортному контролю перед посадкой.
На паспортный контроль я прибыл запыхавшийся и совершенно измученный, взъерошенный и весь в поту. Пол и Эшли в очереди передо мной обернулись на меня. « Ты бы подтянул штаны, - сказал Пол. –Не хотелось бы пугать детей.»
Пол влез в кадр, когда Эшли пыталась сделать селфи
Наконец мы сели в самолет. К тому времени, когда он вырулил к концу взлетной полосы и приготовился взлететь,я уже успел отдышаться. Я огляделся, ищаполюбившуюся мне стюардессу Екатерины, но ее на этом рейсе не оказалось. Нашу стюардессу звали Назгулю Красавица, но имя неудачное - как у одного из девяти сеющих смертьдухов из "Властелина Колец" Дж.Р. Р. Толкина.
«Вас ведь не сопровождают еще восемьприятелей?» - спросил я. Она строго посмотрела на меня. –«Пристегните, пожалуйста, ремень безопасности. Подготовимся к взлету.»
«Я понимаю это как "нет"», - подумал я.
ГЛАВА 13: ДОМ, МИЛЫЙ ДОМ
Полет из Москвы в Лондон прошел без происшествий - небольшая турбулентность не стоила беспокойства, и мы приземлились в Хитроу около 9:30 вечера.
«Ну, как вам понравилосьпутешествие?» - спросил Пол. –«Это было здорово, - ответил я, - спасибо, что взял меня с собой. И по крайней мере, этот складной штопор больше не принес неприятностей.»
Я слишком поторопился с выводами. Как только мы прошли паспортный контроль, по меньшей мере полдюжины чиновников в штатском возникли из ниоткуда инабросились на нас.
«Пройдемте с нами, сэр- сказал мне Первый чиновник. - Вы задержаны по статье 7 Закона о Терроризме от 2000 года.»
Я оглянулся. И Полу, и Эшли так же точно преградили путь. Выбора не было, кроме как отдать паспорта и проследовать за официальными лицами из зоны паспортного контроля, вниз через коридоры, и в отдельные допросные комнаты.
Мне предложилиприсесть к столу на надежно привинченный к полу стул.
Первый представился. «Мы сотрудники Спецотдела №15 по борьбе с терроризмом, - начал он, - и задержали вас для выяснения, не занимаетесь ли вы подготовкой, заказом или осуществлением террористических актов.»
«Чертов штопор! – подумял я. – Не могут же они это серьезно....»
Но они были серьезны.
Мне дали прочесть листокс изложением моих прав. Любопытно: поскольку меня не арестовали, а просто задержали, я не имел права хранить молчание. Мне предстояло ответить на все вопросы офицеров, подвергнуться личному досмотру и досмотру багажа, взятию отпечатков пальцев и ДНК.
Я обязан предоставить ПИН-коды всех своих электронных устройств, которые будут изъяты для экспертизы. А если я откажусь, то меня арестуют, предъявят обвинение, осудят и надолго посадят.
Первый нажал кнопку "Запись" на диктофоне на столе.
«Что вы делали в Москве?- спросил Второй. (В комнате со мной их было двое; третий остался снаружи.)
Я поведалвсе, что мы делали, так же, как поведал это вам, дорогой читатель. Описал встречи с журналистом "Комсомольской правды", с представителями ЛДПР в их офисах и в Думе, телевизионное интервью на канале "Россия-24" и даже нашу экскурсию по Кремлю.
«Были ли осуществлены какие-либо сделки,финансированные ВБ?» - спросил Первый.
Я на мгновение задумался. Ну, вот магнит для холодильника, что я купил для жены. У меня не было с собой ни рубля, так что Пол заплатил за него. Не зачтется ли это против меня? Я решилоб этом не упоминать. «Нет,» - ответил я.Свою поездку я оплатилсам, так что это тоже было не на деньги ВБ.
Допрос продолжался несколько часов, они двигались туда-сюда по моим показаниям, пытаясь найти в них проколы.
Это было страшновато, но был и элемент драмы.
Первый взял мой айпад со стола, где он лежал после беглого осмотра, и стал вынимать его из чехла.
Я пользуюсь этим айпадом в основном для игры в судоку – пожалуйста, уж потерпите меня тут, дорогой читатель. Для некоторых головоломок судоку нужно – или, по крайней мере, полезно – записывать некоторые кодовые комбинации на бумагу ввиде таблиц. Эти кодовые комбинации понятны только игрокам в судоку.
Вот такой листок бумаги с кодовыми комбинациями был у меня сложен и засунут в заднюю часть корпуса айпада. Только я подумал про себя: «Надеюсь, они не сочтут меня русским шпионом», – как офицер вытащил айпад из футляра, и листок упал на стол, частично при этом развернувшись и демонстрируя кодовые комбинации двум сотрудникам.
Можно было услышать звук упавшей булавки.
Мне потребовалось полчаса для оббъяснения ситуации, и еще полчаса, чтобы показать им наработки моего карманного переводчика. Понятия не имею, что они подумали, когда он выпалилпо-русски:«Мадам, у вас лицо как задница бабуина» - скорее всего, что я совершенно безумен.
В конце концов, меня отпустили. «Мы свяжемся с вами, чтоб вернуть ваш телефон иайпад, - сказал Первый, - и если не найдем ничего другого, о чем вы умолчали, то мы вас больше непобеспокоим.»
Меня вывели в общуютерриторию аэропорта. Эшли уже была там, ее освободили около часа назад.А вот Пол наотрез отказался сдать пин-коды к своим электроннымгаджетам, и за это его арестовали, доставили в полицейский участок в Полар-парке близ Хитроу и продержали там до следующего дня.
Мы ждали его в приемной полицейского участка Полар-парка.
«Боже, как я проголодалась», - сказала Эшли. «Мы почти шестнадцать часов ничего толком не ели».
«А не хочешь ли кусочек моего шоколадного пончика?»- спросил я.
ГЛАВА 14: ПОСледствия
Тогда, в четверг 31 октября 2019 года,когда была написана основная часть этой истории, я понятия не имел, будут ли предъявлены дальнейшие обвинения кому-либо из нас. Полная история нашего задержания со словЭшли и Пола есть на сайте ВБ извучит как нечто из «1984 год» Джорджа Оруэлла.Никогда не думал, что такое может произойти в Великобритании в наши дни.
Представьте себе возмущение, если бы тогдашнийлидер Лейбористской партии Джереми Корбин был задержан на основаниитаких вот драконовских полномочий по возвращении из поездки в дружественнуюстрану. Или Хиллари Бенн, Оливер Летвин, Джо Свинсон, Джон Беркоу - да любой из сотен членов парламента, что в последнее время использовали свои парламентские привилегии для подрыва самых основ нашей демократии.Такого конца мы никогда не услышим.
Номы являемся членамиВП - политической партии, котораяимеет широкую поддержку народных масс, но котораяне приемлет глобалистскщ-левацкуюпозицию, навязываемую власть имущими. Поэтому мы –явная мишень для такой скрытой тактики, и эта атака на нашу свободу, скорее всего, не будет последней.
Вероятно, лучше всего расценивать этот неожиданный поворот событий как в старой поговорке ВВС времен войны: если вас обстреливаютзенитным огнем, значит, вынад целью.
Уж коль наши идеи, изложенные в манифесте ВБ иполитике парти, до такой степенистранны, неразумны и неприемлемы для всех здравомыслящих людей, то почему бы не позволить нам конкурировать на рынке свободных идей вместо того, чтобы подвергать нас цензуре при каждом удобном случае?
Ответ на этот вопрос заключается в том, что если бы нам действительно позволили конкурировать на рынке свободных идей на равных правах, без тех грязных трюков,что власть имущие используют для тех, кто с ними не согласен, то, без сомнения, значительная часть населения встала бы на нашу сторону против истеблишмента.
Каксказал Эдмунд Берк: «Все, что нужно для того, чтобы зло восторжествовало - это чтобы хорошие люди бездействовали». Мы находимся на поворотном пунктенашей истории, где ничего-не-деланиевлечет реальный риск того, что зло в образе политкорректности, поддерживаемое и поощряемое мультикультурализмом, бесконтрольной массовойиммиграцией и нашим снисходительным и терпимым отношением к исламизации нашей великой страны уничтожитодну из величайших цивилизаций, что когда-либо знало человечество.
Глава 15: Оправдание
В итоге, нам пришлось ждать более шести месяцев с тогорокового вечера среды 23 октября, когда мы были задержаны, прежде чем была написана последняя глава этой истории. Столичная полиция, после долгих проволочек, решила в январе 2020 года выдвинуть обвинение против Пола Голдинга в соответствии с пунктом 7 Закона о Терроризме 2000 года за то, что он не предоставил ПИН-коды и паролик своему мобильному телефону и компьютеру, как того требовало законодательство.
27 февраля в Вестминстерском магистратском суде Лондона состоялось предварительное слушание, на котором Пол признал себя "невиновным" в предъявленных ему обвинениях.Полное судебное разбирательство было назначено на среду 20 мая в том же суде перед главным магистратом Англии и Уэльса Эммой Арбутнот.
Это было очень серьезно. Полу, если его признают виновным, грозило тюремное заключение и вполне реальная возможность подвергнуться атаке ибыть убитым в Британской тюрьме одной из исламистских банд, которым позволено размножаться в наших тюрьмах в течение последнего десятилетия или около того. Для «правоверного» последователя варварской, геноцидальной идеологии ислама, возможность заслужить благосклонность Аллаха убийством откровенного критика этой идеологии слишком хороша, чтобы упустить ее.
Но Пол не испугался. ‘Я не собираюсь радовать их признанием вины, - сказал он, - и если они попытаются меня заткнуть, то ВБ лишь усилит свою активность, уж об этом я позабочусь." Итак, мы начали планировать создание мощной командной структуры, которая выдержала бы временную (или даже постоянную) потерю высшего командного звена.
Мы также планировали значительную эскалацию нашей деятельности в течение трех месяцев,с конца февраля по конец мая. Наши активисты уже вели борьбу с исламскими бандами насильников, действующими в наших городах и поселках, расклеивая листовки в шашлычных, стоянках такси, гостиницах и пансионатах. И также предупреждая широкую общественность о том, что исламские насильникидействуют в их районе, с просьбами сообщать о любой подозрительной деятельности в ВП или в полицию.
Это, как всегда,спровоцировало поток жалоб от леваков и вояк за социальную справедливость, что "расисты- фашисты- сепаратисты-исламофобы -хулиганствующие- нацистские-отбросы - общества" – их определения мужественных и преданных патриотов ВБ – создают проблемы и ставят под угрозу сплоченность национальных групп в тех самых городах и поселках. В бой бросились различные силовые структуры, дабы заверить "уязвимые национальные меньшинства" (читай – мусульман), что они сделают все для их защиты от этих отвратительных смутьянов ВБ; мэры различных городов поднялись на дыбы и провозгласили, что не приветствуют ВБ.
Им бы проявить такую же заботу о сотнях тысяч молодых беззащитных девушек, изнасилованных, проданных и перепроданных теми же самыми исламскими бандами в продолжение предыдущих тридцати-сорока лет.Но когда все дело состоит в привлечении этих немаловажных мусульманских голосов и покаухисобственной добродетели и политкорректности, то ясно,как устанавливаются приоритеты.
Но тут Уханьский коронавирус превратился во всемирную пандемию, с эффектом почти мгновенным. В середине марта,Британское правительство закрыло въезд в страну, и активность всех, в том числе и ВБ, внезапно резко остановилась. Разумеется, мы продолжали закулиснуюподготовку, но вести успешную кампанию против вызвавших столькоспоровисламских банд насильников уже не могли.
Это не помешало нам продолжать наши онлайн-кампании, многие из которых приняли массовый характер. Некоторые из наших петиций, затрагивающих вопросы иммиграции и продолжающейся исламизации нашей страны набрали сотни тысяч подписей. Власти в полной мере воспользовались закрытием в карантин, чтобы активизировать политическую деятельность которая, как они знали, вызовет протест у большинстваБританской общественности. Одной из них былосотрудничество между французским флотом и нашими пограничными патрулями с целью обеспечениянелегального ввоза тысяч экономических мигрантов через Ла-Манш в наши южные порты.
По мере приближения судного дня над Полом, многие из наших сторонников выразили намерение явиться в Вестминстерский магистратский суд 20 мая для демонстрации мирного протеста против преследования одного из наших самых стойких патриотов -неважно, будет ли Пол заключен под стражу или нет. Наш руководитель по связям с полицией первоначально заявил, что демонстрация будет разрешена при условии соблюдения правительственных руководств по социальному дистанцированию из – за пандемии. Однако в последнюю минуту власти, очевидно, спасовали.
Полу было приказано отменить демонстрацию, пригрозив судебным преследованиемв соответствии сЗаконом о Тяжких Преступлениях, если он не подчинится. Это неизбежно повлекло бы за собой дальнейшее тюремное заключение сроком до года - и Полу было ясно, что это будет добавленок любому приговору, вынесенному судом 20 мая. Кроме того, все те, кто все же появятся для поддержки инемедленно не разойдутся, будут оштрафованы и арестованы.
В конце концов, и в первую очередь заботясь о тысячах сторонников, которые должны были появиться, Пол официально отменил публичную демонстрацию. На суде 20 мая он был лишь со своими адвокатами – и все равно, когда они вышли из подземной автостоянки и попытались войти в суд,на них набросились более 100 полицейских. То была явная попытка запугать Пола и поколебать его самообладание перед судом. А вдруг сработает? Вдруг харизматичный лидер ВБ уступит безжалостному давлению истеблишмента?
Дело против Пола казалось довольно простым.Законодательство требует, чтобы лицо, остановленное сотрудниками Спецотдела №15 на пограничном пропускном пунктеподчинялось всемих указаниям и выполняло все их требования. Невыполнение сегоавтоматически делает человека виновным. Хотя могут быть и смягчающие обстоятельства...К примеру, Мухаммад Раббани, директор Клетки (Исламской правозащитной организации), арестованный и привлеченный к ответственности при практически идентичных обстоятельствах в 2017 году, заявил в суде, что контакты на его компьютере имели право на личную неприкосновенность и защиту от посторонних глаз, и был условно освобожден и оштрафован в размере 620 фунтов стерлингов (£600 судебных издержек и£20 пожертвования).
Пол и его адвокаты решительно утверждали, что то же самое должно быть применимо и в его случае.Ведь если сведения о сторонниках ВБ в компьютере Пола или его мобильном телефоне будут каким – либо образом скомпрометированы, это может привести к не то что к серьезным, но просто катастрофическим для данногосторонникапоследствиям, могут повлечь за собой потерю работы или другие связанные с этим личные трудности.
Этот аргумент был убедительно и красноречиво представлен в суде адвокатом Пола, Эбигейл Брайт, и председатель суда удалилась в свои покои на час, чтобы обдумать свой приговор. Все зависело от ее решения. Скажу без преувеличения, жизнь патриота висела на волоске – и напряжение в зале суда было ощутимым.
В конце концов, она вернулась на судейскую скамью для вынесения вердикта. Бросив стальной взгляд наПола, она объявила, что в соответствии с действующим законодательством он не может быть признан иначе как "виновным".
Адвокаты обвинения раздулись от самодовольствоа. Обвинение запросило, в случае вынесения обвинительного приговора, максимально возможный по закону тюремный срок.
Ноих самодовольство испарилосьчерез минуту, когда председательстующая судья вынесла условное освобождение! По сути, шлепок по руке с предупреждением Полу Голдингу вести себя хорошо в течение следующих девяти месяцев, после чего обвинительный приговор будет вычеркнут из его послужного списка. Хорошийисход – гораздо лучше, чем можно было ожидать в данных обстоятельствах! Была наложена небольшая сумма издержек -750 фунтов стерлингов-а также пожертвование в размере 21 фунта. Что, вероятно, окажет значимую поддержкупопуляциихорьковна обеспечении Гособвинения пищей из насекомых, беспозвоночных и мелких грызунов.
Председатель судадемонстративно покинула зал суда, предоставив всемуколлективуадвокатов обвинения подниматьс земли своиотвисшие челюсти. Если бына этом этапе разбирательствапоблизости оказался продавец роз, он развил бы бурную торговлю, снабжая команду ВБ цветами для осыпания судейской скамьиблагоухающими лепестками, Но жизнь всегда полна упущенных возможностей.
Пол вышел из зала суда, чтобы дать интервью собравшимся снаружи представителям СМИ.Из которыхни один не придерживался санкционированных правительством мер социального дистанцирования, чтовменили всем нам, простым смертным. Пол совершенно ясно дал понять всем заинтересованным лицам, что это была большая победа не только для ВБ и для него самого, но и для всех тех, кто считает, что государство в значительной мере превышает свои полномочия, когда речь идет о посягательстве на свободу националистов и патриотов.
На момент написания этой книги - 26 мая 2020 года - мы, возможно, приближаемся к концу драконовских ограничений и запираний, введенных правительством после Уханьской пандемии коронавируса.И мы намерены вновь активизировать нашу деятельность.Поднести зеркало к уродливой образине истеблишмента, соучастников в мириадах социальных зол, которые они обрушили на нашу любимую страну.
Поддержите ВБ, дорогой Читатель! Помогите нам, чем сможете - пожертвуйте средства, станьте активистом, поддержите наши кампании и петиции. Вместе мы сможемпреодолеть – и преодолеем –силы зла, которые в настоящее время истеблишмент разворачивает против нас.
Буддийская поговорка гласит: «Одна капля воды мало что значит, но достаточное количество капель может создать реку, океан и сокрушительное цунами.» Присоединяйтесь к ВБ, и вместе мы станем этим цунами.
Если бы двадцать лет назад меня спросили, окажемся ли мы когда-нибудь на переднем фронте войны между Западной цивилизацией и идеологией, которая сейчас угрожает ее уничтожить, я бы рассмеялся им в лицо. Такое было немыслимо.
И вотмы здесь, всего лишь двадцать лет спустя. Нас могут высмеивать, презирать, называть "расистами", "фанатиками", "экстремистами", "исламофобами" и "ультраправыми" -но истина заключается в том, что мы не являемся ни тем, ни другим, никаким.
Мы патриоты, и мы любим свою страну. И когда через много лет наши внуки спросят нас: «Что ты делал на войне, дедушка / бабушка?», то, надеюсь, мы сможем ответить им, положа руку на сердце, что мы сделали для них все, что могли.
Тимоти Бертон
26 мая 2020 г
Share this video on social media: